Карфаген атакует - Страница 91

Но видя, что обрадованный Федор не может сам освободиться от оков, здоровяк Летис залез в телегу и, поднапрягшись, выдернул из стены крепления. А потом вытащил командира наружу вместе с браслетами и соединявшими их цепями.

— Клади цепь сюда, — распорядился он, кивнув на край телеги, под которой валялся в луже крови возница. Федор, не теряя времени, послушно исполнил требование товарища. А Летис размахнулся и одним мощным ударом перерубил цепь, скреплявшую браслеты на запястьях. Чайка развел руки в стороны и вздохнул, осматриваясь по сторонам. Оковы, конечно, мешали, но даже с ними жизнь теперь казалась прекрасной.

Оставшийся позади повозки мост был обрушен в реку в тот момент, когда почти вся конница находилась еще на том берегу. Река в этом месте бурно несла свои воды между высокими, похожими на каньон берегами. С той стороны валялось человек семь или восемь мертвых римлян — со своего места Федор не мог определить точнее — и переступали с ноги на ногу кони, оставшиеся без седоков. На этом берегу тоже лежало несколько трупов. И корчился в пыли один пленный. Рядом с ним сейчас возился Урбал, обматывая его запястья веревкой.

— Ну, как ты? — приобнял Федора здоровяк. — Жив? А то мы уж и не ждали, что тебя из этой тюрьмы когда-нибудь вывезут. Совсем уж наладились на нее напасть.

Морпех сморщился от боли, снова пронзившей тело после таких объятий.

— Жив, как видишь, — ответил он, улыбнувшись через силу. — Как вы узнали, что я там?

— Терис выследил, — просто ответил Летис. — Сообразительный парень. К нам просится, в разведчики.

Федор звякнул обрубками цепей и кивнул на мост.

— Твоя идея?

— Урбала, — отмахнулся здоровяк. — Я бы сам не додумался. Пока мы решали, как тебя оттуда достать, осмотрели все окрестности, нашли мост. Узнали, что этот путь ведет в Геную, и решили попытать удачи здесь, если тебя не казнят раньше. Подпилили заранее.

— А если бы казнили? — удивился Федор.

— Да ты не переживай, — осклабился Летис. — Наш Терис постоянно сидел на дереве, с которого весь двор тюрьмы виден. Только ночью и спускался. Так что, он бы нам знак подал, если бы тебя казнить надумали. А уж тогда мы бы и на штурм пошли за своего командира.

— И много вас осталось? — тяжело вздохнул Федор, ощущая, как на душе становится теплее от этих слов.

— С тобой и Терисом теперь будет снова девять, двое погибли в этом бою, — ответил Летис, указав на мертвых финикийских лучников, лежавших в пыли.

— Их тела надо закопать, — приказал Федор, снова входя в роль командира. — Никто не должен быть уверен, что здесь опять побывали солдаты Карфагена. Пусть римляне сомневаются в этом до тех пор, пока мы не вернемся сюда с армией.

Снова бросив взгляд на связанного Урбалом пленника, Федор узнал в нем своего тюремщика.

— Кстати, — задал он другу давно мучивший его вопрос, делая шаг к пленному, — у меня пропала карта. Ты не знаешь, где она?

Летис засунул руку за панцирь и вытащил помятый свиток.

— Вот она, я успел схватить ее, прежде чем тебя утащили римляне. Ты же сам говорил, что ее надо спасти в любом случае.

— Молодец! — у Федора отлегло от сердца. — А то я уже подумывал о самоубийстве, чтобы избежать позора.

— Не торопись, — успокоил его друг. — Для тебя и у римлян припасен хороший удар мечом.

Федор подошел к Титу, валявшемуся в пыли и издававшему лишь злобное мычание, поскольку Урбал заткнул ему рот тряпкой. Увидев своего пленника на свободе, Тит стал извиваться, как уж. В его глазах злоба постепенно сменяла страх приближавшейся смерти.

— Рад видеть тебя живым, — обнял друга Урбал. — Баал-Хамон не покинул нас. Но надо торопиться. Несколько римлян бежали, наверняка скоро вернуться с подкреплением.

— Спасибо, что спасли меня, — ответил ему Федор и присел на корточки рядом с пленником. — Ты знаешь, кто это?

— Римлянин, командовавший охраной, — ответил финикиец. — Я подумал, что перед тем, как перерезать ему глотку, ты захочешь сказать ему пару слов на прощанье.

— Это мой тюремщик, — ответил Федор, усмехнувшись. — Лучшего подарка ты не мог мне сделать.

Федор пошарил на поясе у Тита, непроизвольно вздрогнувшего, словно его хотели проткнуть кинжалом, и нашел ключи. С их помощью он отцепил браслеты с обрубками цепей и сбросил их в дорожную пыль. А затем вынул кляп изо рта пленника.

— Я же тебе говорил, что сбегу, — сказал Федор, поднимаясь во весь рост, и вдруг резко и с наслаждением саданул ногой в пах своему мучителю. — А помнишь, что я тебе еще обещал?

Тит завыл от боли.

— Можешь убить меня, карфагенская змея, — выдохнул он, когда боль чуть отпустила его, — это легко, когда я связан. Но один на один ты никогда меня не победишь.

— Ты забыл, что я уже несколько раз это делал, — напомнил Федор. — Правда, не в настоящем бою. Но сейчас мы все исправим. Летис, дай мне свою фалькату.

— Что ты задумал? — удивился здоровяк, нехотя протягивая командиру оружие. — Давай просто прирежем его, как кабана. У нас мало времени.

— Успеем, — отрезал Федор. — У меня с ним свои счеты.

Федор взял фалькату и разрезал стягивавшие Тита веревки.

— Бери меч и защищайся, — указал он на валявшееся на дороге оружие римлянина. — Пора поставить точку в нашем давнем споре.

Тит недоверчиво покосился на двух карфагенян, стоявших за спиной его недавнего пленника, но все же схватил меч и бросился на Федора. Шлем и щит Тит потерял в пылу предыдущей схватки, но на римлянине был кожаный панцирь. А Федор начал бой в исподнем и босиком. Лишь успел схватить поданный Урбалом небольшой круглый щит.