Карфаген атакует - Страница 77

Рядом тотчас возникла Зарана и заботливо накинула на плечи шерстяное покрывало. Несмотря на то, что денек стоял в целом теплый, по земле небольшой ветер мел пыльные облачка.

— Шел бы ты лучше в юрту, — заявила наложница. — Простудишься.

— И то дело, — решил Леха, вставая. — Что-то я притомился на свежем воздухе. Сила еще не та. Только сначала посмотрю, что за богатство нам Иллур привез. Пойдем, глянем.

Зарана кивнула, ей тоже не терпелось осмотреть лехину долю добычи. И они оба, обнявшись, направились к возу с сокровищами из Херсонеса.

— Да-а, чего здесь только нет, — пробормотал Леха, перебирая кубки, кувшины из меди с искусно нанесенной чеканкой, блюда и оружие в дорогих ножнах. Было здесь несколько греческих, богато отделанных мечей, небольшой круглый щит, шлем и даже раззолоченная верхняя одежда, несколько пар сандалий и много других вещей, не считая трех мешочков с золотыми греческими монетами. Иллур явно не поскупился и щедро отплатил за храбрость морпеха, поделившись с ним добычей.

Продав все это, Леха действительно мог купить себе еще стадо коней, организовать новое стойбище, построить на греческий манер дом в Неаполе или вооружить целый отряд бородатых лучников, став вождем повыше рангом. А может, и соорудить свой корабль.

Честно говоря, после морского нападения на Херсонес, Леха разрывался надвое. Он не мог выбрать, кем ему теперь стать. С одной стоны, он неплохо проявил себя, как морской начальник, можно попросить Иллура, чтобы его и дальше двигали по флотской линии. Благо, скифы теперь занялись этим вопросом всерьез, и останавливаться на достигнутом не собирались.

Но и в степь его тянуло не меньше. Как-то попривык уже Леха обгонять ветер на лихом коне, во главе своих разведчиков, и валить солдат неприятеля из тугого лука на скаку. «Ладно, — он решил оставить свои сомнения до того момента, пока жизнь сама не подтолкнет его к какому-нибудь выбору, — поживем, увидим». И поймал себя на мысли, что в последнее время, благодаря стараниям Фарзоя и его подопечного, постоянно ставивших перед Лехой новые задачи, он стал гораздо больше думать. «Надо с этим осторожнее, — осадил себя морпех, — а то и в привычку войдет. Жить сразу станет сложнее».

— А ну-ка надень, — он вытащил из широкой чаши уложенное туда ожерелье из мелких блестящих монет и протянул наложнице.

Украшение блеснуло на солнце, и Леха не мог не заметить, как загорелись глаза девушки. «Вот, женщины, — усмехнулся морпех, помогая закрепить ожерелье на шее наложницы, — как сороки. Увидят что блестящее, сразу обо всем забывают, только дай поносить или померить».

Надев ожерелье, Зарана игриво подняла руки вверх и повернулась перед Лехой, слегка изогнув гибкий стан, уже начинавший заметно округляться. Ребенок должен был родиться через несколько месяцев. Повторив пируэт, она, наконец, замерла и вопросительно посмотрела на своего хозяина в ожидании похвалы.

— Ну, просто принцесса, — буркнул Леха.

— А это кто? — не поняла Зарана.

— В смысле, хороша чертовка! — поправился Леха и добавил. — Ты у меня просто лучше всех, Заранушка.

Девушка подошла к Лехе и прильнула к его груди, обняв обеими руками за талию.

— Ну ладно, ладно, — попытался мягко оттолкнуть ее Леха. — Ты поройся тут. Может, еще чего найдешь из украшений. Иллур ведь не зря сюда эту вещь подложил. Знал, кому пойдет. А я вернусь в юрту, полежу.

Но Зарана не стала больше ничего искать, а помогла своему притомившемуся мужчине дойти до дома. Едва оказавшись внутри, Леха опустился на ковер, пристроил голову на подушках и смежил веки, скользнув напоследок взглядом по манящему стану девушки. Зарана выглядела прелестно даже с уже наметившимся животиком, но ему было сейчас не до плотских утех. Рана еще давала себя знать. А к возвращению Иллура ему предстояло войти в форму, снова сидеть в седле не хуже любого скифа и крепко держать лук. Обещал — выздоравливай. Остальное потом.

Всю следующую неделю шаманы — так про себя определял Леха местных ведунов и знахарей — поили его какой-то горькой укрепляющей дрянью. Напиток казался мерзким на вкус, словно сваренным из лягушек, но помогал. Сил прибавлялось с каждым днем. «И чего они туда кладут? — размышлял Леха, выпивая с рассветом очередную чашу бурой жижи, на поверхности которой плавали капельки жира. — Отрава какая-то». Но, тем не менее, пил и выздоравливал.

К концу недели ему полегчало настолько, что он приказал даже привести себе оседланного коня. Взобрался на него уже без посторонней помощи, хотя и зашумело немного в голове. Зарана, настороженно наблюдавшая за его телодвижениями, вскрикнула.

— Цыц! — рявкнул на нее Леха. — Казак я или нет? Должен в седле держаться.

И натянул поводья, пустив коня вскачь. Трое верных людей устремились вслед за хозяином, поотстав на полкорпуса. Минут двадцать Леха скакал по холмам, рискуя вылететь из седла, поскольку в силу еще вошел, но не упал. Держал фасон. Нельзя было перед своими людьми осрамиться. Даже вскинул лук и пар раз выстрелил на ходу в пролетавшие мимо деревья, с радостью отметив, что оба раза попал. Значит, не пропала выучка. И стрела лучника из Херсонеса, так некстати поразившая командира скифских разведчиков, не смогла его вывести из строя навсегда.

На следующее утро в стойбище явился гонец от Иллура, на словах передавший, что скифский военачальник приказывает Лехе навестить известную ему бухту, где работают греки, и ускорить строительство новых судов. Иллур снова назначал Леху комендантом секретного объекта. А в подтверждение своих слов прислал греческую монету с пробитым в середине отверстием, которую тот обязан передать нынешнему коменданту в качестве пароля для смены караула.